* * *
Живо желание в жизни этой —
Вселяет в сердце благодать:
Отца вселенной, правды, света,
Хоть край одежды увидать.
И не из страха, не из лести,
Не для того, чтоб смыть грехи:
Чтоб песней новою расцвесть мне,
Чтоб лучшие сложить стихи.
Тепло — в добре, гордыня — в злобе,
Принять пощечин длинный ряд.
Поменьше угождать утробе,
Душе побольше угождать.
Как примешь ОН — никто не знает;
Догадки, только и всего...
Пока ОН душу осуждает, —
Она хоть взглянет на НЕГО.
* * *
Мы суетимся муравьями,
И муравейник наш велик,
Но ночь, висящая над нами,
Нам призадуматься велит.
Мнит кто-то стать простой травинкой,
Иль превратиться в чернозем,
А после глиняною крынкой
(Да, ну кому как повезет) —
Весьма приятная утеха;
И, все же, в сердце червячок
Сомнения. Все же не до смеха,
А вдруг хотение не в счет.
* * *
Свет зажигают от радости, -
Ярче, надежда, свети...
Судьбы бывают разные,
Разные и пути.
Беды кого не трогают?
Беды кого не бьют?
Данную мне дорогу
Я прохожу, как могу.
* * *
По слякоти, по слякоти,
Под чавканье шагов...
Ветра шныряют шавками
Среди пустых дворов.
Дожди — тоски сородичи,
Терзают свет земной...
Не все бывает солнечно,
Безгрязно под луной.
* * *
Всех переплюнуть можешь ты,
Стелиться будут пред тобою,
И мадригалы и цветы
Тебя накроют с головою.
Тебя по странам повезут,
Тебя всему покажут свету,
Ты будешь первый на возу
Жевать омлеты и котлеты.
В твой очень громкий юбилей
Шампанское до тучи брызнет.
Будь в десять раз того славней —
Дня не прибавишь к личной жизни.
* * *
Такая ночь не забывается,
Напиток этот долго помнится,
Ведь это только тело старится,
Душа в сад негасимый просится.
Под золотым надежды месяцем...
Декабрь не тронет нежной озими...
Вы видели, как травы плещутся?
Вы крылья видели у озера?
* * *
Луговых мне цветов не рвать,
Не глядеть мне с тоскою за море,
Дней прошла торопливая рать,
Сердце стало впрожилку мраморным.
Ты исчезла, как тонкий звук,
Стала полностью невесомою.
Побывавший у многих излук —
Ничего не увидит нового.
* * *
Лес лет.
Бит, мят.
Слов нет —
Смыт, смят.
* * *
Все говорило о тебе,
Все о тебе вокруг звучало,
Но теплоходишко отчалил,
И ветра голос огрубел.
Кипели в ледяной ночи
Неугомонные метели.
Все о тебе теперь молчит,
Но так ли все на самом деле?
М. КОНДРАТЬЕВУ
От доброты нас отвлекают:
Желаний шум, и лень в тиши.
Но пусть, мой друг, не иссякает
Родник души, твоей души.
* * *
Погасли ранние цветы —
Обычное земное дело.
Как часто ошибалась ты,
Когда весна тобой владела.
Рассудком запасаясь впрок,
Чтоб от беды не ждать погони...
И все ж засушенный цветок
Зачем-то держишь на ладони.
* * *
И снова
В тополином пухе
Газоны
И асфальт дорог...
Какая чистота
И скромность
Лежит у торопливых ног.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
